Ревизор: Возвращение в СССР 6 [СИ] - Серж Винтеркей

В школе нас захлестнула обычная суета, день пролетел незаметно. Подготовка к экзаменам вышла на финишную прямую. На дом много задали.

Сразу после школы решил забежать в больницу до работы.

Первый шок после аварии прошёл, и я со спокойной душой навестил Эмму. Ничего не принёс ей, но это и не нужно было. У неё вся тумбочка была завалена гостинцами. А есть она толком не могла. Бедолага… Посмеялись с ней, что стройной к Славкиному выпускному будет, как балерина.

К Славке меня не пустили, сказали, что у него уже были сегодня мама и бабушка. Пока с него хватит. Попытался выяснить, в какой палате Клара Васильевна, Эмма хотела передать ей часть своих гостинцев.

Но меня ждал облом. Большой облом.

Клару Васильевну перевели в реанимацию. У неё состояние резко ухудшилось.

Вот тебе и здрасте. Как же так? Всё же только налаживаться стало…

Растерявшись поначалу, я стоял в холле больницы и лихорадочно соображал, что дальше делать.Поймав проходившего мимо доктора, с которым у Тимура когда-то была потасовка, забыл уже, как его зовут, спросил, чем можно помочь Кларе Васильевне?

— Готовьтесь к худшему… — тихо буркнул он и пошёл дальше по своим делам.

Только этого не хватало. Надо будет вечером к Герману зайти на обратном пути от Анжелы, попросить его в больницу съездить, может ему конкретнее скажут.

Побежал на работу.

Придя, уже без всякого удивления увидел записку на столе. От Галии.

— Срочно зайди к Сатчану!

Отпросился, зашел.

— Иди к нему, сказал сразу пускать тебя! — сказала Галия после поцелуя.

Сатчан очень обрадовался, увидев меня.

— Паша, выручай! — сказал он вместо приветствия.

— А что случилось?

— Да тут на военную базу доцент один, пенсионер, должен был по линии «Знания» к четырем часам ехать выступать, а он об табуретку споткнулся утром, и палец на ноге сломал. Всех, кто еще есть в списках лекторов, обзвонили, обошли — не могут. Вся надежда на тебя!

— А тема какая?

— Ох, тема сложная! Агрессивные устремления империализма против социалистических стран. Может, хоть что-то успеешь в газетах найти, если прямо сейчас в библиотеку пойдешь?

Ну, нашли сложную тему! Мне ей телевизор все уши прожужжал в двадцать первом веке. Это если не считать интернета. А также нашего вахтера и коллег по работе. Обоего пола. Ночью разбуди и спроси — на полчаса инфы хватит, разольюсь соловьем. А ежели днем…

— Шефское выступление? — с видом бывалого лектора спросил я.

— Планировалось шефское, но, если выручишь, они оплатят. Десять рублей, я гарантирую!

— Договорились, звони, я поеду.

— Отлично! В три двадцать машина будет стоять у проходной. Военная.

Вернувшись на рабочее место, никак не мог собраться с мыслями. Хотел выполнить работу и сесть накидать примерную структуру выступления, но было не до этого. На автомате разнёс путёвки и наобум спросил Изольду:

— А вы что-нибудь слышали об исчезающих с городских улиц канализационных люках?

— Я слышала! — вышла к нам Ирина Викторовна из своего кабинета. — Даже жалобу писала!

— У вас люк пропал?

— У нас колодец всё время без люка! — возмущённо заявила Ирина Викторовна. — Только положат, неделю полежит и всё. Нету!

— И сейчас открыт? — обрадованно спросил я.

Не может быть, чтоб так просто! Это же один люк в качестве приманки выпросить у Василия Игнатьевича и лови себе на живца мерзавца!

— Нет. Сейчас как раз закрыт, — смутилась от моей радости главбух. — Я же жалобу писала… На прошлой неделе положили.

Надо срочно устраивать засаду! И выступление это сейчас, нельзя не поехать, пообещал уже. Да и нельзя армию обижать. Ладно, выступлю, а вечером загляну по адресу у дома главбуха. Если люк на месте, то договорюсь с парнями, устроим засаду.

— Где вы живёте? — подскочил я к Ирине Викторовне.

— Первомайская 15, — несколько оторопев от моего натиска, ответила она.

— Будем ловить вашего вора, — заверил я главбуха, — он не только у вас крадет люки, но и на других улицах. Вчера мой друг в аварию попал — въехал в такой вот колодец без люка. Так что у меня личный мотив. Но просьба — никому и ничего, чтобы не спугнуть поганца. Договорились?

Ирина Викторовна заинтересованно кивнула, а потом так посмотрела на Изольду, что та тоже немедленно кивнула. Да еще и два раза. Блин, да таким взглядом убить можно! Значит, ни для кого не тайна, кто у нас сплетничает.

Вышел на проходную в три пятнадцать. О, а за мной уже приехали. Да еще на раритете — «Козлик» в командирской комплектации. Со всем, значит, уважением. И снова — кроме водителя еще и сопровождающий. Да еще и майор. Майоры меня еще не сопровождали на лекции. Расту в своих глазах!

А вот он на меня посмотрел с большим сомнением. Я его тоже понимал — к нему призывники старше меня приходят. Но сочувствовать по этому поводу не стал. Подошел и крепко пожал руку. Представился строго:

— Павел Тарасович Ивлев, по поводу лекции. С вами, товарищи, поедем?

— С нами, — майор больше не колебался. В конце концов, ему дали поручение, он его выполнит.

Но совсем он не успокоился. Только отъехали от завода, как он тут же решил проверить меня на вшивость:

— А как вы считаете, товарищ Ивлев, почему США так себя нехорошо ведут? Войны, провокации?

— Пытаются доказать, что они единственная в мире сверхдержава, якобы и нет никакого СССР. Но он есть, так что мы немедленно отвечаем, не давая американцам разгуляться. В результате складываются негласные сферы влияния.

— О как! — уже с уважительной ноткой сказал майор, и я увидел с заднего сиденья в зеркальце, как разгорелись его глаза интересом. Ну все, теперь будет каскад вопросов вплоть до самой базы, — понял я, — майору реально интересна геополитика. Ничего страшного, разомнусь на нем, может, что еще в памяти всплывёт, что на лекции потом пригодится. А едва по геополитике станут знания заканчиваться, я все же экономист, по верхам нахватался, тут же плавно перейду на геоэкономику.

4 мая 1971 г. Воинская часть в окрестностях Святославля.

Используемые мной термины дали понять майору, что я не лаптем щи хлебаю, так что он признал во мне эксперта, а не сопливого мальчишку, и даже представился. Лаптев Аркадий Федорович, замполит воинской части, название которой он мне не сказал, но я и сам не стремился его узнать. Сатчан мне намекнул, что это ни к чему, да я и сам понимал, что сейчас все обожают секретность. Тут целые города огорожены заборами и патрулями от внешнего мира, что уж говорить про отдельно взятую часть!

Потренировавшись на Аркадии Федоровиче, прибыл в воинскую часть. Ворота открыли сразу, едва завидев нашего «Козлика». Прокатились между длинными двухэтажными зданиями и замерли у небольшого одноэтажного — явно административного. Аркадий Федорович провел меня мимо вытянувшихся солдат и завел к командиру части:

— Товарищ полковник, привез лектора, — сказал он, постучав в дверь, открыв ее и засунув внутрь голову, — разрешите его впустить?

— Разрешаю! — раздался голос изнутри, и майор, махнув мне рукой — мол, заходи — широко открыл дверь.

Войдя, встретился с очередным чрезвычайно скептичным взглядом. Сидевший на стуле за столом полковник лет сорока пяти, высокий, с аристократическим лицом как в фильмах у белых офицеров тоже преисполнился сомнений, как и майор еще недавно. Но Аркадий Федорович тут же поспешил сказать:

— Владимир Филиппович, не сомневайтесь, лектор у нас сегодня будет интересный! Всю дорогу проговорили, и я счел этот разговор для себя чрезвычайно полезным.

Морщины на лбу полковника разгладились, он встал из-за стола и пожал мне руку.

— Ну что же, раз замполит вас признал, то я уверен в его оценке! — сказал он мне.

— Ивлев Павел Тарасович, — представился я, — но можно на ты, а то странно будет выглядеть при нашей разнице в возрасте.

— Если на ты, то взаимно, — улыбнулся офицер, — согласен?

А чего же не согласиться, при моем настоящем возрасте? Никакого дискомфорта я не испытываю, тыкая собеседникам до полусотни. Щенки они перед моими пятьюдесятью восемью, на которых я закончил карьеру аудитора в двадцать первом веке.

Тут же завязался оживленный разговор. Отвлеклись хозяева только на то, чтобы послать солдатиков за чаем и конфетами. Оба офицера мне очень понравились — никакими тупыми солдафонами они не были, оба интеллектуалы с живым любопытством во взгляде. А учитывая, что на столике у окна стояла шахматная доска с начатой партией, то не удивлюсь, что они меня с легкостью